Александр 5 - Страница 12

— Много легкораненых и здоровых? — Проигнорировал это уточнение Бардовский.

— Сотни полторы.

— Может это и к лучшему. — Задумчиво произнес Бардовский. — Чем сейчас меньше пленных, тем лучше. А то, не ровен час, эти три полка пойдут нас на зуб пробовать. Кстати, Иван Степанович, что вы думаете об организации обороны? Как лучше стать?

Глава 5

Новосильский Федор Михайлович стоял на мостике флагманской канонерской лодки первой эскадры. В его голове крутились далеко не радостные мысли о том, каким образом пусть и столь большой группой, но канонерских лодок получиться потопить довольно современные турецкие броненосцы. Да, кое-какое преимущество в количестве орудий, у него имелось, но вес бортового залпа и водоизмещение уступали столь решительно, что Федору Михайловичу вся эта затея казалась самоубийственной авантюрой.

— Федор Михайлович, — прервал практически медитацию командующего Черноморским флотом Андрей Иванович Никонов, — справа по курсу видны дымы. Визуальное наблюдение пока недоступно.

— Думаете турки?

— Похоже на то. По данным нашей разведки турецкая эскадра должна быть где-то в этом районе.

— Передайте по эскадре полную боевую готовность и, Андрей Иванович, голубчик, пусть соберут людей на молитву.

— Вы думаете…

— Я уверен, что многих мы сегодня не досчитаемся. Если, конечно, эти дымы ожидаемые нами турецкие броненосцы.

…

Спустя час непрерывного ожидания, вынырнув флагманом флота из-за мыса в залив, Федор Михайлович увидел то, что так его тяготило — турецкие броненосцы.

— Поворот на три румба вправо.

— Есть поворот на три румба вправо, — козырнул Андрей Иванович. Суета выполнения приказа довольно быстро затихла, и началось томительное ожидание. Турецкие броненосцы неумолимо надвигались своей кильватерной колонной, а лицо Федора Михайловича все серело и серело от напряжения.

— Андрей Иванович, поднимайте сигнал к действию по третьему конверту. И сами прочтите. — Никонов, козырнул, отдал все необходимые распоряжение, вскрыл конверт и углубился в чтение. Потом поднял удивленные глаза и произнес:

— Вы серьезно?

— Да, Андрей Иванович. Противник сильнее нас в бортовом залпе, броне, водоизмещении и скорости. Но на нашей стороне точные и весьма скорострельные пушки с неплохими снарядами. Донные инерционные взрыватели позволили придать нашим фугасам недурные бронебойные качества. Сколько турок может делать выстрелов со своих махин? Хорошо есть раз в пять минут. А мы?

— Со столь малой дистанции мы совершенно спокойно сможем давать по четыре выстрела каждым стволом. Плюс мортиру подключим. Она вполне может зацепить турка, дистанции ведь смешные. Но ведь и они нас зацепят, да не раз.

— Зацепят. Непременно зацепят. Только не забывайте, что у их махин очень сложное наведение, на малых дистанциях, угловые смещения будут весьма велики. Кроме того у турок, кроме монитора, все корабли батарейного типа, а у нас орудия на поворотных платформах в барбетах стоят. Я совершенно убежден, что нам нужно идти в самый ближний бой и стрелять противника практически в упор. Как говаривал Ушаков: 'На пистолетный выстрел!'

…

И вновь наступило гнетущее ожидание. Новиков теребил пуговицу на мундире и мучительно всматривался в приближающиеся корабли противника.

Сэр Эндрю, наблюдатель от британского Адмиралтейства, стоял на мостике флагманского броненосца 'Азари Шевкет' и явным удовольствием вглядывался в наплывающие корабли русских, которые даже не соизволили построиться кильватером. Как шли походными колоннами, так и нападают.

— Что они творят? — Удивленно спросил Осман-паша.

— Совершают самоубийство, — улыбнулся сэр Эндрю. — Впрочем, в их случае иного и не остается. Уйти от нас они не могут, победить тоже. Так что, хвалите Аллаха за сегодняшнюю победу. Эти малышки могли натворить дел в прибрежных осадах, а сегодня мы пустим их на дно.

— Почему они не стреляют? — Осман-паша теребил бороду. — Канонерки имеют орудия на поворотных платформах, то есть, они могут вести обстрел довольно приличных радиусов. И, судя по дистанции, мы вполне в зоне поражения.

— А толку, уважаемый Осман-паша? На такой дистанции их легкие посудины будет отдачей даже столь смешных пушек сильно раскачивать, что сделает совершенно никчемной эффективности обстрела. Они просто не будут попадать.

— Двадцать кабельтовых… — Осман-паша прошелся по рубке в сильном смятении. — Не нравится мне все это. Вас не было при Синопе, а вот он, — Осман-паша указал рукой в сторону русских кораблей, — был. Новосильский командовал второй колонной эскадры Нахимова.

— Их скорострельность три-четыре выстрела в минуту, а наша всего выстрел в пять минут, — задумчиво произнес сэр Эндрю. Поднял глаза, встретился взглядом с адмиралом и скомандовал: — Восемь румбов вправо! Эти черти хотят задействовать преимущество своих скорострельных пушек и разнести нас в ближнем бою в щепки!

— Восемь румбов вправо! — Закричал Осман-паша и тревожно сглотнул. — Успеть бы. — Сэр Эндрю повернулся лицом к наплывающим колоннам русских канонерских лодок и печально усмехнулся.

— По всей видимости, самоубийство откладывается. — Сказал сэр Эндрю и зло сплюнул. — Левый борт к бою!

— Левый борт к бою! — Повторил за ним Осман-паша и артиллеристы с сигнальщиками пришли в движение.

…

Тем временем, османская эскадра начала делать довольно резкий поворот. Заметив эту ситуацию, Новосильский отдал приказ на беглый огонь. В конце концов, две мили не так уж и много. Да, сильный разброс снарядов, но помешать турецким канонирам было необходимо.